Искусительница: рассказ будет идти от лица мужчины!

И вот я снова сижу за тем столиком и всё так же: волны мерно ласкают берег, солнце поит синее небо розовым светом, белые и красные цветы наполняют свежий воздух дурманящим ароматом. Но нет твоего аромата, потому что и тебя нет. Ко мне идёт незнакомец, мы разговариваем. Он хочет узнать о тебе. Я рассказываю.

«Три года тому назад я сидел здесь, наслаждаясь своим отпуском. Смотрю на море и вижу, как из пенистых волн выходит девушка. Проходит по песку пустынного пляжа и накидывает на бёдра юбку, словно сотканную из лунного света. Прекрасная незнакомка направляется ко мне. Она подходит всё ближе и ближе. Я уже вижу её сияющие бирюзовые глаза и длинный влажный волос. Она улыбается и спрашивает, можно ли ей сесть. Я был так очарован, что с трудом мог кивнуть ей в ответ головой. Она заказала фрукты со взбитыми сливками и шампанское. Мы говорили обо всём. Признаться, я никогда так много не говорил. Меня соблазняла её искренность и любознательность. Мне было так легко с ней говорить, словно мы были самыми старыми и близкими друзьями. Затем мы решили прогуляться по пляжу. Её волосы высохли и золотыми волнами мягко касались её стана. Мы договорились встретиться и встретились… в парке.

Её освещал дневной свет, ветер весело играл в волнах её золотистых волос. Она была самой красивой. Царственно она шла по аллее, а встречные мужчины оборачивались. Она их не замечала, её взгляд был дерзок, сосредоточен и чист. Первый раз я стыдился себя, ведь она была так прекрасна. И я понял, что все девушки, которые на меня вешались, вызывая зависть у моих друзей ко мне, и благодаря которым я чувствовал себя мачо, были никто по сравнению с ней. Она восхищалась красотой природы, а я восхищался ей. Она была моложе меня, но имела пытливый ум, независимый нрав. Она была равной мне. Её наблюдательность была поразительна. Она сотворила со мной что-то невообразимое. Ведь раньше от девушек я получал удовольствие только физической близости, причём, всегда добивался её уже на второе или на первое свидание. А с русалочкой всё было иначе. Я был счастлив лишь тем, что мог видеть её, говорить с ней. Я целовал её так, как никого не целовал: с нежностью, чуткостью. Я украдкой касался её кисти, прикасался к её рукам, застенчиво целовал её плечи. Так длилось каждый день в течение недели. Пару раз она засыпала прямо на пляже. Как она была прекрасна, как я её желал, но не смел прикоснуться, чтобы не потревожить её. Однажды она пришла и сказала, что завтра уезжает. Я как умер, узнав такое. Осерчал и убежал, выкрикнув, что она лицемерка. Пошёл я тогда в свой номер, просидел там почти весь день. На улице начался страшный ливень, еле было видно сквозь плотную пелену прохладной влаги. Я понял, что умру, если не увижу её. Тогда я без зонта бросился на улицу, пробежал несколько кварталов, проверил семь кафе и только тогда нашёл её, сидящей в компании двух парней и одной девушки, они говорили о музыке и живописи. Регистратор пытался меня не пустить к ней, но мне это всё-таки удалось. Я подошёл к столику, все, кроме неё, засмеялись. Я пригласил её потанцевать. Без слов она встала и подошла ко мне. Пару минут мы танцевали, затем вышли на улицу под проливной дождь.

- Где твоя обувь? – спросила она, смотря на мои мокрые босые ступни.

- А тебе это важно?

- Ты заболеешь…

- Я тебя люблю, - произнёс я и поцеловал её губы.

Затем мы побежали в её квартиру, развели огонь в камине, разделись и легли на плед, рядом с камином. Я целовал её волосы, губы, плечи, руки, спину, шею… я любил её. Никогда я не был так счастлив, как тогда. Я понял, что значило любить…

А на утро лучи солнца раскрыли мои веки, и я увидел, что я один. А на столике лежала лилия и красивый гребень, который я подарил ей. Я позвонил регистратору квартир и узнал, что она выехала. Я опоздал… я искал её, но никто не нашёл её. Я сохранил этот гребень и вот уже четвёртый раз приезжаю сюда, и жду, вдруг волны расступятся, и из воды выйдет она… а её всё нет».

- Наверное, она была красивой, - ответил незнакомец.

Мы выпили ещё по паре бокалов, он ушёл, а я остался ждать тебя.